Подумаешь — не могут писать сочинения… Разве это серьезно?

Вспомните свои школьные годы:  у одних были больше математические способности, у других — гуманитарные.  У кого-то – и те, и другие; у кого-то – не выявлено никаких.

Одни могли, другие не могли писать сочинения.

Всегда были отличники и двоечники.

Всегда были ученики, щелкавшие задачки как орешки, но стряпающие сочинения из рук вон…

И, похоже, это нормально. Все мы разные.

Однако.

Над российской системой образования (не только над российской) нависла разрастающаяся печалька: многие школьники, как больших городов, так и сельских глубинок, с трудом могут строить сложные предложения.

И если бы только это!

Увеличивается количество учеников средних классов, еле-еле читающих по слогам. Добив кое-как предложение, они уже не помнят его начало. Все внимание поглощает процесс трудо-горе-чтения, поэтому ученики не могут воспроизвести прочитанное.

Что это? Никчемное преподавание, или, боже упаси, признаки грозной мутации (количество-то таких детей растет)?

Либо нечто иное?

В любом случае, откуда здесь может взяться мало-мальское сочинение? Не может оно здесь взяться…даже мало-мальское…

Короче, синтаксис рыдает горько и обреченно.

Исторический факт мудреной Поднебесной

В один из исторических периодов развития Китая, дабы заполучить в руки высокопоставленную должность, кандидаты должны были сдать два экзамена.

Как вы думаете, какие?

Первый – возможно, угадаете (хотя маловероятно), второй – ни за какие коврижки.

Первый экзамен – это каллиграфия.

Хотя высокопоставленный чиновник ничего особо сам и не писал (всегда имелись люди более низкого ранга, которые это ремесло тянули на своих хрупких пальчиках), однако, будь добр, умей!

Второй же экзамен достоин пламенного воспевания чиновничьей натуры.

Неожиданно, но факт: они должны были уметь писать стихи. И не состряпанные по простецкой рифме, типа взять-дать, грош-нож, а бархатные и мелодичные, уносящие прочь из собственной реальности в чарующий мир мастера слова.

Спрашивается, зачем чиновнику это умение?

В наше время многие-то и с прозой не шибко справляются, а здесь — стихи. Более того, умение стихотворить у нас автоматически включает шаблон, что автор, если не «ни от мира сего», то уж наверняка эталон несобранности и непостоянства. Разумеется, это далеко не всегда так, но тем не менее…

А китайцы оказались более прозорливы.

Они уже тогда просекли связь между этими двумя вещами: умением писать стихи и умением руководить.

Они уже тогда смекнули, что стихоплетение есть совершенно иная работа мозга, иной навык, который помогает не просто видеть проблемы, но и решать их. Находить решение каверзных ситуаций там, где не видят и не находят другие. Иногда — совершенно неожиданным образом.

Мозг работает иначе! Он заточен под творческий подход! А разве не это его свойство в немалой степени делает людей людьми?

(Это не означало, что на руководящие посты в Китае брали поэтов. Это означало иное: талант руководителя должен был подкреплен талантом стихоплетения).

Нам так не жить…а впрочем…

Какое отношение все эти китайские штучки имеют к современности, в частности – к ученикам? Что, все должны вырабатывать стихотворный навык?

Наверное, нет. Хотя — не помешало бы.

Если в Китае уже тогда понимали важность неординарного образного мышления, то, может, есть шанс вычислить механизм, запускающий патологическое неумение современных школьников писать эти чертовы сочинения?

Как их писали раньше? Кто малек постарше, вспомните.

Мы брали в руки пишущий агрегат и строчили. Будь то вольное сочинение, либо по произведению, мы собирали в кучку все свои познания, запасались критической литературой, выстраивали в мозгу «фабулу» и ваяли. А куда деваться?

Забавный институтский конфуз

Вспомнилось милое студенчество.

Мы сдавали зачет по белоруской литературе. Мне попалась «Альпийская баллада» Быкова.

Ссори, но от корки до корки я ее не читала, поэтому некая растерянность присутствовала.

Я извлекла из своей памяти все имеющиеся там фрагменты произведения, логически 🙂 все додумала, доанализировала и со спокойной совестью начала изливать преподавателю свои «альпийские» фантазии.

Именно фантазии. Ибо к своему ответу я привлекла некоторые сюжеты из другого произведения (свято была уверена, что они из Альпийской баллады), ловко их связала между собой и сделала такие же ловкие выводы.

Короче говоря, из двух хороших произведений я сделала одно, ловкое. Самое интересное, что я как-то там все обтяпала, что человек, досконально не помнивший быковскую балладу, в жизни бы не подметил в моей истории «подмену».

Это, между прочим, сказал мне сам преподаватель.

Назад – в будущее

К чему это я ударилась в приятные студенческие воспоминания?

Отдать должное системе образования, мы были обучены писать сочинения. Я не говорю, что все это делали хорошо.

Однако проблема плохих сочинений не стояла так вопиюще серьезно.

Почему же сочинительный навык с таким скрипом дается большинству учеников?

На конференции по данной проблеме нейролингвист Татьяна Черниговская сделала предположение, что основной виновник — наш вездесущий интернет. И описала саму механику.

Интернет. Эта потрясающая и странная штука, захватившая наше внимание и громадную долю нашей жизни.

По малейшему вопросу мы спешим в интернет. И незаметно-незаметно-незаметно уплываем из собственных реалий в глубочайшую эфемерность.

Только что мы искали информацию про кенгуру, а уже с любопытством изучаем Петлю Ориона.

Одна статья хранит в себе ссылки на другие  (особенно, если мы рыщем по википедии), а те еще на другие, другие, другие…и пошло-поехало.

Либо просто попадается незнакомый термин, и мы начинаем гуглить, дабы вникнуть в суть. И оказываемся, в результате, в компании каннибалов, либо свидетелями звездного бракоразводного процесса.

При такой картине теряется линейность нашего восприятия, сознание распыляется. Есть начало, но нет завершения. Мы уже зачастую не помним, с чего начинали.

Мысль появляется, но ее прерывает другая, возможно, совершенно иного плана.

А если это каждый день? Мозг привыкает к разноколиберным вспышкам информации и отвыкает от анализа, от отслеживания логической цепочки.

Там схватил кусок, там-там-там…

Что такое сочинение? Причинно-следственная дорога: с чего все начиналось, как развивалось, какие персонажи участвовали, чем дело завершилось, для чего это все было нужно.

Мозг принял задачу и на полную (или неполную) катушку выполняет.

Есть другой вариант: погуглил, скопировал, вставил, еще погуглил, еще скопировал, еще вставил и… выдал. Мозг тоже принял задачу и тоже ее выполняет.

Только работают наши мозги в этих двух вариантах по-разному. Во втором — включается «роботоподабная» страда: поиск нужной информации путем перебора.

А вот в первом — рулит творчество.

Поэтому строятся разные нейронные сети, которые и определяют нашу суть.

И напоследок

В серьезных странах существуют элитные школы для взращивания будущих руководителей страны разных рангов. Хотя стихоплетение там первую скрипку и не играет, однако синтаксис, как и положено, пребывает в хроническом почете. И дисциплина,  требовательность, строгость, даже суровость гордо реют над учебными палатами.

А вот демократия – и впрямь рыдает обреченно.